![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
сказка про весенние цветы
Давно это было. Тогда, в стародавние времена, люди еще не умели врать так чудно и длинно, горы были куда ближе к небу, чем теперь, а по земле среди бескрайних лесов бродили стада оленей и ланей.
Времена года тогда не наступали сами собой, а менялись по расписанию, а расписанием тем ведали там, наверху. Вот у кого-то, кто наверху, плохое настроение- сразу валом валит снег, и все вокруг сумрачно. А потом засмеется другой кто-то, и все-все вокруг расцветает, потому как весна.
А весной тогда, в те времена, цвело все подряд. Цветы и деревья, море и пруды, и даже животные расцветали со страшной силой. Леопард покрывался бессмертниками. Мышь цвела незабудками, и вся ее шкурка становилась голубой-голубой. Лев, разумеется, украшал себя левкоями и львиным зевом. Рак, рак розовел весь... А что же многочисленные лани? Лани тоже цвели по весне. Шкурки их украшались яркими-преяркими ромашками. Все звери, все птицы ходили весной прекрасные и расцветшие и сами на себя любовались. Так было, да.
Но вот однажды там, наверху, что-то произошло. То ли ссора какая-то, то ли спор вышел, но перестали там, наверху, кто-то с кем-то разговаривать, наверно. Они там дулись друг на друга, а внизу, на земле, дули ледяные ветры. И плотная-преплотная корочка наста покрыла всю землю от полюса до экватора. Такая, что не достучаться до сердца земли.
Животные подумали: мало ли что, как поссорились, так и помирятся, подождем. И стали ждать. А между тем двое наверху и не думали вовсе мириться. Погода становилась все холоднее и холоднее, слой льда все жестче и жестче, как те слова, которые там наверху думали друг про друга.
И собрались животные на совет: что делать, как землю согреть? Надо идти на гору, да и поговорить с теми, кто наверху. Решить-то решили, да только идти никому не хочется. У льва когти по насту скользят. Мышь маленькая слишком. Рак только назад пятится умеет. Все находили причины и отговорки, чтоб не лезть в дальние горы- мало кто возвращался оттуда, а кто и приходил, никогда уже не расцветал весной. Каждый зверь думал про свои цветы- а ну как уйду в горы, а весна сама придет, все расцветут, а я, я?
А маленький олененок явно в дорогу не рвался, холодно ему было на том зверином собрании, и хотелось свежей травы. Только не было травы, все укутал лед, и олененок прижимался к боку подростка-лани, пытаясь обогреться.
Поглядела лань на мерзнущего олененка, отодвинула его легонько да и вышла вперед:
- Я пойду.
- Как же твои ромашки, - зашебуршали звери, и каждый подумал: "Хорошо, что не мои нарциссы и левкои."
- Вы только олененка согрейте, а я уж как-нибудь, - сумрачно сказала лань и подтолкнула олененка к зверям. Гепард с леопардом тут же пододвинули его в себе под бока, и олененок засопел в тепле.
Лань меж тем медленно двигалась к горам.
Высоко в горах ветры свищут синие, метельные, ледяной град заносит тропинки, но лань упрямо брела сквозь пургу на самый верх, туда, откуда небо видно. А следы лани заносило снегом, и дороги уже ни вперед, ни назад видно не было. Сначала начал мерзнуть живот, и весь побелел, потом мороз добрался и до спины, и лань почувствовала, как со звоном хрустальным откалываются ромашки там, под шерстью. Дзинь, дзинь, - замороженные ромашки падали в горный снег. А лань все шла. И дошла.
Там, на вершине, лань, усталая и поседевшая, ясно увидела двоих, которые сидели спиной друг к другу и не хотели разговаривать.
От холода мысли лани сделались прозрачными, как горный хрусталь, и поняла она, что боятся двое на небе начать разговор первыми, вот и хранят ледяное молчание.
А лань, постаревшая за время пути, ничего уже не боялась. Бояться она перестала тогда, когда последняя замороженная ромашка упала в горный снег, ведь если уже нет ромашек- чего еще бояться?
И ступила лань на промороженные облака, и подошла к двоим наверху. И запела на морозном ветре, чувствуя, что ей не хватает ни воздуха, ни голоса.
Лань пела о тех, кто мерзнет, и о том, как нужна весна, и еще о том, что глядеть друг на друга - это не слабость.
А наверху воздуха мало. И стала лань задыхаться. И последние строки ее песни выскочили у нее из горла то ли кашлем, то ли чихом, то ли шепотом. Прошептала она последние слова песни, не разбирая смысла - и вдруг двое наверху улыбнулись. От этих улыбок согревшиеся тучи вылились на землю весенним дождем, и лань смыло вниз потоками воды.
А когда большая вода ушла, звери увидели, что наступила великая весна, и цветут в траве левкои и одуванчики, незабудки и колокольчики... вот только на спинах у зверей цветы больше не росли почему-то. Наверно, померзли за такую долгую зиму.
И согревшийся олененок выскочил из теплой компании гепарда и леопарда - и обомлели звери- ведь у олененка на спине росли пятнышки-ромашки. Наверно, хорошо его грели... А у леопарда с гепардом на спине остались пятнышки в тех местах, где были ромашки.
А что же лань? О ней на радостях никто и не вспомнил. Так и бродила она с седым брюхом, с потерянным голосом, да и ромашки на ее спине больше не распускались. Но она не расстраивалась- важно ли это, если вокруг весна?
Но, когда следующей весной она родила своих оленят, на их спинках красовались белые ромашки.
Так и по сей день, потому, наверно, что где оленята-там и весна.
Времена года тогда не наступали сами собой, а менялись по расписанию, а расписанием тем ведали там, наверху. Вот у кого-то, кто наверху, плохое настроение- сразу валом валит снег, и все вокруг сумрачно. А потом засмеется другой кто-то, и все-все вокруг расцветает, потому как весна.
А весной тогда, в те времена, цвело все подряд. Цветы и деревья, море и пруды, и даже животные расцветали со страшной силой. Леопард покрывался бессмертниками. Мышь цвела незабудками, и вся ее шкурка становилась голубой-голубой. Лев, разумеется, украшал себя левкоями и львиным зевом. Рак, рак розовел весь... А что же многочисленные лани? Лани тоже цвели по весне. Шкурки их украшались яркими-преяркими ромашками. Все звери, все птицы ходили весной прекрасные и расцветшие и сами на себя любовались. Так было, да.
Но вот однажды там, наверху, что-то произошло. То ли ссора какая-то, то ли спор вышел, но перестали там, наверху, кто-то с кем-то разговаривать, наверно. Они там дулись друг на друга, а внизу, на земле, дули ледяные ветры. И плотная-преплотная корочка наста покрыла всю землю от полюса до экватора. Такая, что не достучаться до сердца земли.
Животные подумали: мало ли что, как поссорились, так и помирятся, подождем. И стали ждать. А между тем двое наверху и не думали вовсе мириться. Погода становилась все холоднее и холоднее, слой льда все жестче и жестче, как те слова, которые там наверху думали друг про друга.
И собрались животные на совет: что делать, как землю согреть? Надо идти на гору, да и поговорить с теми, кто наверху. Решить-то решили, да только идти никому не хочется. У льва когти по насту скользят. Мышь маленькая слишком. Рак только назад пятится умеет. Все находили причины и отговорки, чтоб не лезть в дальние горы- мало кто возвращался оттуда, а кто и приходил, никогда уже не расцветал весной. Каждый зверь думал про свои цветы- а ну как уйду в горы, а весна сама придет, все расцветут, а я, я?
А маленький олененок явно в дорогу не рвался, холодно ему было на том зверином собрании, и хотелось свежей травы. Только не было травы, все укутал лед, и олененок прижимался к боку подростка-лани, пытаясь обогреться.
Поглядела лань на мерзнущего олененка, отодвинула его легонько да и вышла вперед:
- Я пойду.
- Как же твои ромашки, - зашебуршали звери, и каждый подумал: "Хорошо, что не мои нарциссы и левкои."
- Вы только олененка согрейте, а я уж как-нибудь, - сумрачно сказала лань и подтолкнула олененка к зверям. Гепард с леопардом тут же пододвинули его в себе под бока, и олененок засопел в тепле.
Лань меж тем медленно двигалась к горам.
Высоко в горах ветры свищут синие, метельные, ледяной град заносит тропинки, но лань упрямо брела сквозь пургу на самый верх, туда, откуда небо видно. А следы лани заносило снегом, и дороги уже ни вперед, ни назад видно не было. Сначала начал мерзнуть живот, и весь побелел, потом мороз добрался и до спины, и лань почувствовала, как со звоном хрустальным откалываются ромашки там, под шерстью. Дзинь, дзинь, - замороженные ромашки падали в горный снег. А лань все шла. И дошла.
Там, на вершине, лань, усталая и поседевшая, ясно увидела двоих, которые сидели спиной друг к другу и не хотели разговаривать.
От холода мысли лани сделались прозрачными, как горный хрусталь, и поняла она, что боятся двое на небе начать разговор первыми, вот и хранят ледяное молчание.
А лань, постаревшая за время пути, ничего уже не боялась. Бояться она перестала тогда, когда последняя замороженная ромашка упала в горный снег, ведь если уже нет ромашек- чего еще бояться?
И ступила лань на промороженные облака, и подошла к двоим наверху. И запела на морозном ветре, чувствуя, что ей не хватает ни воздуха, ни голоса.
Лань пела о тех, кто мерзнет, и о том, как нужна весна, и еще о том, что глядеть друг на друга - это не слабость.
А наверху воздуха мало. И стала лань задыхаться. И последние строки ее песни выскочили у нее из горла то ли кашлем, то ли чихом, то ли шепотом. Прошептала она последние слова песни, не разбирая смысла - и вдруг двое наверху улыбнулись. От этих улыбок согревшиеся тучи вылились на землю весенним дождем, и лань смыло вниз потоками воды.
А когда большая вода ушла, звери увидели, что наступила великая весна, и цветут в траве левкои и одуванчики, незабудки и колокольчики... вот только на спинах у зверей цветы больше не росли почему-то. Наверно, померзли за такую долгую зиму.
И согревшийся олененок выскочил из теплой компании гепарда и леопарда - и обомлели звери- ведь у олененка на спине росли пятнышки-ромашки. Наверно, хорошо его грели... А у леопарда с гепардом на спине остались пятнышки в тех местах, где были ромашки.
А что же лань? О ней на радостях никто и не вспомнил. Так и бродила она с седым брюхом, с потерянным голосом, да и ромашки на ее спине больше не распускались. Но она не расстраивалась- важно ли это, если вокруг весна?
Но, когда следующей весной она родила своих оленят, на их спинках красовались белые ромашки.
Так и по сей день, потому, наверно, что где оленята-там и весна.
no subject
no subject
no subject
время ее подошло.
no subject
no subject
no subject
no subject
я в это верю
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
ромашки!!!!!!!!!!
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
no subject
Азалии вот скоро распустятся.
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)