![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Еще одно неотправленное письмо
Ты звонишь мне. Мой номер не отвечает. Ты снова повторяешь звонок, я снова не беру трубку. Я слышу твое дыхание на другом континенте и прячусь от него, от себя, от той, кем я была и кем стала. Я не возьму трубку, нет.
Это странная игра - прятки или пятнашки. Когда-то я очень долго водила в этой игре, или игра вела меня, а я шла наощупь, держась рукой за телефонные провода. Игра вслепую, безрадостная и бессмсленная, и на другом конце нет ничего, кроме, кажется, обретения. Обрести тебя, найти, нащупать. А потом я коснулась тебя пальцами, и думала, что ты не отпустишь.
Но игра продолжилась, и теперь водишь ты, ты идешь вдоль длинных телефонных проводов, чтоб поймать мой голос.
А я не беру трубку. Дорогой, я наигралась, а, может, повзрослела. Ты прости меня за то, что я тебя уже не слышу, прости за то, что не вижу, прости за то, что перестала чувствовать. Если это тебя немного утешит, то я ведь совсем перестала чувствовать, не только тебя, а всех вообще. На краешке стакана нет ни привкуса воды, ни вина, там вечная пыль и пустота.
Ты пишешь мне письмо, пытаешься догнать строчками, а мне не то чтобы не нужно, я просто разучилась читать. Я читаю буквы, а вот твои эмоции больше не читаю. Я пишу и думаю - как это я умела угадывать эмоции - и понимаю, что уже не могу так, что мне больше нет до тебя дела.
Я напишу тебе ответ. А потом не отправлю его, не потому что больно или радостно, а просто потому, что нет до тебя дела, нет и не будет.
Я разучилась быть связанной с тобой. Да и вообще порвала все связи, какие могла, и какие не могла, тоже. Иногда странно хочется поговорить, а потом думаешь - с кем? С чужим? И не отправляешь еще одно письмо, в котором говоришь то все, что внутри. Вытряхиваешь пепел из пустого стакана, и понимаешь, что тебя, в сущности, вовсе и нет, и нет другого континента. А есть только я и еще одно неотправленное письмо.
Это странная игра - прятки или пятнашки. Когда-то я очень долго водила в этой игре, или игра вела меня, а я шла наощупь, держась рукой за телефонные провода. Игра вслепую, безрадостная и бессмсленная, и на другом конце нет ничего, кроме, кажется, обретения. Обрести тебя, найти, нащупать. А потом я коснулась тебя пальцами, и думала, что ты не отпустишь.
Но игра продолжилась, и теперь водишь ты, ты идешь вдоль длинных телефонных проводов, чтоб поймать мой голос.
А я не беру трубку. Дорогой, я наигралась, а, может, повзрослела. Ты прости меня за то, что я тебя уже не слышу, прости за то, что не вижу, прости за то, что перестала чувствовать. Если это тебя немного утешит, то я ведь совсем перестала чувствовать, не только тебя, а всех вообще. На краешке стакана нет ни привкуса воды, ни вина, там вечная пыль и пустота.
Ты пишешь мне письмо, пытаешься догнать строчками, а мне не то чтобы не нужно, я просто разучилась читать. Я читаю буквы, а вот твои эмоции больше не читаю. Я пишу и думаю - как это я умела угадывать эмоции - и понимаю, что уже не могу так, что мне больше нет до тебя дела.
Я напишу тебе ответ. А потом не отправлю его, не потому что больно или радостно, а просто потому, что нет до тебя дела, нет и не будет.
Я разучилась быть связанной с тобой. Да и вообще порвала все связи, какие могла, и какие не могла, тоже. Иногда странно хочется поговорить, а потом думаешь - с кем? С чужим? И не отправляешь еще одно письмо, в котором говоришь то все, что внутри. Вытряхиваешь пепел из пустого стакана, и понимаешь, что тебя, в сущности, вовсе и нет, и нет другого континента. А есть только я и еще одно неотправленное письмо.