Будешь осторожно на воду дуть...

Здравствуй. Между прочим, почти что май. Мы с тобой не виделись... сколько лет? За окном торопятся сотни стай- Сотни фраз остынут в твоем тепле. Надо же - на этот ступить порог, Не пытаясь даже - сумев дышать. Напишу - не вырубить топором, Золотою рыбой полна верша. Угощаешь? Мило. Спасибо, но На ночь не глотаю ни блюд, ни слез. Неужели все-таки одинок? Я? В порядке. Вроде - почти - всерьез. Хочешь, чтоб осталась? Уже светло, Скоро за стеклом запоет петух.

Петр отрекся трижды, а древний Лот Дал жене - одной каменеть за двух. Не грусти. Все сложится. Твой пасьянс С сотней дам - и лиц, и мое пике. В тайную вечерю - немного пьян И причастен. Знаешь, ведь все о`кей. Разожми ладонь. Загаси свечу. Где-то безнадежно щемит ребро. Ну не спорь, пожалуйста. Промолчу, Подарю тебе пятьдесят ветров. Будешь осторожно на воду дуть, Распадаясь в теплом тягучем дне. Я к тебе, наверно, еще зайду, Я давно привыкла гулять во сне.

Будешь осторожно на воду дуть...

Здравствуй. Между прочим, почти что май. Мы с тобой не виделись... сколько лет? За окном торопятся сотни стай- Сотни фраз остынут в твоем тепле. Надо же - на этот ступить порог, Не пытаясь даже - сумев дышать. Напишу - не вырубить топором, Золотою рыбой полна верша. Угощаешь? Мило. Спасибо, но На ночь не глотаю ни блюд, ни слез. Неужели все-таки одинок? Я? В порядке. Вроде - почти - всерьез. Хочешь, чтоб осталась? Уже светло, Скоро за стеклом запоет петух.

Петр отрекся трижды, а древний Лот Дал жене - одной каменеть за двух. Не грусти. Все сложится. Твой пасьянс С сотней дам - и лиц, и мое пике. В тайную вечерю - немного пьян И причастен. Знаешь, ведь все о`кей. Разожми ладонь. Загаси свечу. Где-то безнадежно щемит ребро. Ну не спорь, пожалуйста. Промолчу, Подарю тебе пятьдесят ветров. Будешь осторожно на воду дуть, Распадаясь в теплом тягучем дне. Я к тебе, наверно, еще зайду, Я давно привыкла гулять во сне.