karetu | Идеальный кадр

Еще один мой конкурсный рассказик по жребию на тему "В мире животных". В конце - чужие фразы, вошедшие в нетленку. Тоже в серебряной группе и с медалькой. Лимит - не более 5000 знаков.

Зевс грустил. Сизая тоска, невесть откуда взявшаяся на Олимпе, прочно воцарилась в сердце приунывшего бога. Ничто вокруг не радовало громовержца, а уж вид жены вызывал неумеренную зевоту.
- Может, вина, - посоветывал Дионис, глядя на кислую физиономию папани. Нет, нет, и вина было не надобно. Амброзия отдавала тухлятинкой. Виночерпий Ганимед подсунул было на стол земные напитки, однако от глоточка «Мерло» Зевса перекосило, «Драмбуйе» вызвал слезы и икоту, а ликер «Амаретто» пробуждал ненужные воспоминания о страшном – о гневе любимой супруги. Нет, вино не помогало.
Как же побороть сплин? Уже третий день олимпийцы боялись даже чихнуть: опасно беспокоить захандрившего громовержца, не ровен час начнет бить посуду или швыряться молниями. Зевс никогда не славился сдержанностью нрава.
К трону на цыпочках подкрался ушлый Гермес и что-то шепнул повелителю. Божественный коллектив с надеждой уставился на проныру-советчика: то ли спалит его громовержец, то ли...
-Путешествие, - раскатился по покоям бас Зевса.
- Новые впечатления, новые..., - подхватил тенорок Гермеса.
-... Девочки, - басом продолжил Зевс. Лицо его разрумянилось, однако тут же туча набежала на зевесово чело:
- Жена... – «стеснительный» бог задумался. Гера славилась неприятным умением возникать в том самом месте в то самое время. В гневе супруга раскрывала всю сложность своей натуры. Стоит ли рисковать?
- Инкогнито, - бросил пронырливый Гермес, - зайчиком, котиком....
- Но куда? Афины, Рим – было, было... – сморщился громовержец.
- Только в Бобруйск, - уверенно провещал бог хитрости. Он точно знал, что именно этот культурный центр наиболее популярен среди животных. Зевсом там никого не удивишь.

Нежный ангел Ниночка Самохвалова с восторгом взирала на мир сквозь мутное стекло городского автобуса. За ангельской внешностью Ниночки не таилось ни единой мысли. Она была полной дурой, и сквозь ее прозрачные глаза, казалось, можно было увидеть внутреннюю сторону затылка.
Прелестная блондинка уже третий день трудилась в должности кондуктора. Не то чтобы Ниночке нравилось раскатывать в общественном транспорте. В институт барышне поступить не удалось: не суждено было сбыться простым человеческим мечтам ее родителей-ученых, видевших дщерь автором какого-нибудь научного труда, например «К вопросу по поголовье манонтов в степях нечерноземья» или, на худой конец, «Летописание травокурения». Если школу барышня с грехом пополам одолела (строгие преподаватели, презрительно бросавшие ученикам «Четверка» – клеймо посредственности», восторженную и ласковую дурочку жалели), то шансов получить профессию у Ниночки не было: никакие знания не задерживались в ее девственно-чистой головке. Блистательной карьере дворника Ниночка предпочла должность кондуктора.

Белый холеный котяра, которым обернулся Зевс, перепрыгнул очередную лужу на тротуаре. Животных в Бобруйске почему-то было немного, однако кошачий рост позволял громовержцу без стеснения осматривать ножки бобруйских дев. Пока ничего достойного искателю приключений не попалось. Впрочем...
Проходящий автобус подкатил к остановке, плеснув на путешественника грязными брызгами. Зевс возмущенно фыркнул и было изготовился по привычке швырнуть молнию, как... за стеклом мелькнуло ЕЕ лицо.
- Ангел, - расплылся в улыбке кот и прыгнул в призывно открытые двери.
С котами нельзя, - нежно прожурчала Ниночка и погладила пушистика.

Гера, обернувшись потрепанной вороной, парила над Бобруйском. Она-то знала: за супругом надо бдить. Недобдишь – загуляет, как пить дать.
- Гуляка, - чуть не каркнула ревнивая жена, глядя на шествие кота по бобруйским улицам. Впрочем, выдавать себя было еще рано: Гера терпеливо сжала клюв, готовясь появиться, как бог из машины, в тот самый момент.
Неожиданно кот, подлюга, нырнул в автобус.
- Уйдет!
Подбитой птицей Гера рухнула вниз и в последнюю секунду впорхнула в закрывающиеся двери.

- Киска, - журчала Ниночка, гладя блестящую кошачью перстку, - лапочка, пусик, с котами нельзя...
- Мужей отбиваешь,- черная ворона, невесть как пробравшаяся в автобус, ухватила кота за шкирку, на ходу превращаясь в даму рубенсовских форм в розовой хламиде и диадеме, трясущую за загривок бородатого дядьку в золотой короне.
Тут Ниночка решила блеснуть сообразительностью:
- Вы... принцесса, да? – она точно знала, что короны носят принцессы.
Гера невольно расплылась в улыбке, подбоченилась и расправила плечи. Конечно, она молодая, прекрасная принцесса, никакая не королева.
- Милая, - залепетал Зевс, - это не то, что ты подумала. Просто барышня – идеальная... о, пифия!
- Пифия? - грозно переспросила Гера.
- Конечно, пифия, - Зевс заглянул к красавице в очи, - у нее же совершенно нет никаких мыслей. Никакое пророчество не напутает, ничего лишнего не ляпнет... сущая пифия. Аполлон такую давно ишет, - припечатал громовержец.

Каждое утро Ниночка Самохвалова, укутавшись в изящную белую накидку, уютно устраивается в кресле в самом центре святилища Аполлона. Перед милой девушкой стоит корзинка с бантиком, наполненная китайскими печеньицами. Каждому просителю Ниночка, волшебно улыбаясь, вручает судьбоносное печенье.
В последнее время популярность храма Аполлона резко возросла.

Фразы:
Ликер "Амарето" пробуждал ненужные воспоминания о страшном. - kisochka_yu
"стеснительный" бог задумался - floramaria
Она была полной дурой, и сквозь ее прозрачные глаза, казалось, можно было увидеть внутреннюю сторону затылка.- anubis_amenti
Летописание травокурения.- anubis_amenti
«Четверка» – клеймо посредственности. -anubis_amenti